Основные мифологемы современного идеологического антисемитизма●2. Отрицание и тривиализация Катастрофы

Материал из ЕЖЕВИКА-Публикаций - pubs.EJWiki.org - Вики-системы компетентных публикаций по еврейским и израильским темам
Перейти к: навигация, поиск


Характер материала: Исследование
Из цикла «Проект "Борьба с интеллектуальным антисемитизмом"». Опубл.: 2013 г.. Копирайт: правообладатель разрешает копировать текст без изменений
Отрицание и тривиализация Катастрофы

Вторая мировая война дискредитировала антисемитизм, и, как казалось, окончательно. Нацистский геноцид, убийство шести миллионов евреев ясно показало, чем может обернуться антисемитизм. В 1950-1960-ые годы мало кто отваживался публично выражать свою ненависть к евреям не опасаясь, что его заклеймят фашистом и гитлеровцем. Однако это не означало, что антисемитизм, в частности, антисемитизм идеологический, исчез. У тех, кто желали громко заявить о своей ненависти к евреям, но не желали, чтобы их причислили к ультра-правому краю политического спектра, было два выхода: они могли объявить себя антисионистами и, проповедуя антиеврейские идеи, принять антисионистскую риторику (например, вместо слова «еврей» употреблять в том же значении слово «сионист»); и они могли начать с «опровержения» факта нацистского геноцида евреев – ибо если Холокоста не было, то нет ничего постыдного в пропаганде антиеврейских идей.

Попытки отрицания Шоа начались как только закончилась Вторая мировая война. Отрицание Шоа было частью более широкого явления – военно-исторического ревизионизма, попыток пересмотреть принятую концепцию Второй мировой войны и изобразить в ней страны антигитлеровской коалиции как страны-агрессоры, а Германию – как жертву англо-американской агрессии и обороняющееся государство. Таким образом, целью первых отрицателей Шоа (Остин Эпп, Тиз Кристофферзен и др.) было не столько унизить евреев, объявив их лгунами, сколько обелить Германию. Постепенно, однако, у ряда авторов (характерен Артур Батц) появилась иная задача: очернить евреев, обвинить их в очередном «заговоре» против западного мира. Основной тезис такого рода авторов (Батц, Робер Фориссон, Роже Гароди и т.д.) – евреи придумали Шоа, чтобы получить от мирового сообщества в качестве компенсации Эрец Исраэль, а от Германии – репарации.

С появлением книги Артура Батца «Вымысел ХХ века» (1975) произошел известный перелом в отношении общественного мнения к отрицанию Шоа. Если до этого времени оно ассоциировалось с неонацизмом, то после этого исторический ревизионизм стал частью антисионистской риторики. Начиная с этого же времени можно говорить и о возникновении движения отрицателей Шоа: в 1978 году в США, в Калифорнии был создан Институт пересмотра истории (Institute for Historical Review), который стал первым «штабом» этого движения.

В 1970-ые годы в еврейском мире возрос интерес к истории Холокоста. Память о шести миллионах евреев, убитых нацистами и их пособниками стала важнейшей частью еврейского коллективного сознания. Еврей может быть религиозным или нерелигиозным, сионистом или антисионистом, придерживаться правых или левых политических воззрений – но он чтит память шести миллионов. Превращение памяти о Холокоста в важнейшую часть еврейского самосознания дало толчок к дальнейшему распространению попыток отрицания Шоа или его тривиализации.

Начиная с 1980-ых годов социологические опросы показывают рост числа «скептиков», не верящих в то, что Холокост был. В 2000-ые годы этот процесс продолжался, отрицание Шоа распространилось и в мусульманском мире и в последние годы стало в ряде этих стран «обязательным», нормативным. Наряду с отрицанием Шоа появилось и еще более отвратительное явление – оправдание Шоа.

Отчасти распространение отрицания Шоа или попыток приуменьшить его масштаб связано не столько с подъёмом антисемитизма в мире, сколько с распространяющимся и на Западе, и на постсоветском пространстве недоверием к науке, в частности, к исторической науке. Пересмотром истории занимаются не только Артур Батц и Роже Гароди. Чтобы убедиться в этом, достаточно войти в любой российский Дом Книги и посмотреть на батарею произведений Фоменко и Носовского, отрицающих древнюю историю. Существует и ревизионистская школа в советологии, крайние адепты которой отрицают сталинские репрессии 1930-ых годов и начала 1950-ых годов. В США распространена афроцентристская историография, приписывающая все заслуги в создании мировой цивилизации и культуры чёрным африканцам. Не сошел со сцены и традиционный военно-исторический ревизионизм, о чём свидетельствует популярность таких авторов как Джон Чармли, Корелли Барнетт или Виктор Суворов.

То, что на Западе и в СНГ отрицание Шоа и попытки приуменьшить его масштаб в какой-то, большей или меньшей степени продиктованы «бунтом против разума», а не ненавистью к евреям, не делает это явление менее опасным.

Мы рассмотрим различные формы псевдоистории Шоа:

Полное отрицание Шоа (Рассинье, Харвуд, Батц, Фориссон, Гароди и др.). Писания этого рода пытаются доказать, что планомерного и организованного нацистского геноцида евреев не было, а те немногие евреи, которые погибли во Второй мировой войне, были либо уничтожены нацистами как коммунисты или враги Рейха, либо умерли не выдержав тягот военного времени, тяжелого труда (необходимого в условиях войны), и т.п. По утверждению этих авторов, нацистское «Окончательное решение еврейского вопроса» состояло только в выселении евреев из Германии и с территорий, которые должны были быть включены в «Рейх» (Германскую империю).

Попытки приуменьшить масштабы Шоа: сомнению подвергается не сам факт геноцида, а принятая оценка числа жертв Холокоста – 6 000 000.

Тривиализация Шоа – попытки представить Холокост как один из многих видов массового убийства людей. Основные мифы, используемые в этих попытках:

Шоа – один из многих видов геноцида (наряду с геноцидом индейцев Северной Америки, работорговлей, геноцидом ассирийцев и армян в 20 веке, «автогеноцидом» Красных Кхмеров в Камбодже, геноцидом в Руанде, и т.п.).

Шоа по жестокости и по числу жертв уступает геноцидальным акциям коммунистических режимов, в частности, сталинского режима (тезис Стефана Куртуа). Вариант этого мифа: Шоа – ответ на сталинизм и подражание ему (тезис Эрнста Нольте).

Теория «двойного геноцида» в странах Балтии и Польше. Многие литовцы и латыши убеждены в том, что в 1940-1942 годах в их странах имело место два геноцида – сначала еврейский геноцид литовцев и латышей, сопровождавший советизацию этих стран с июня 1940 по июнь 1941 года; а потом литовский и латышский геноцид евреев – в отместку. В Польше немало людей убеждено, что в 1945-1947 годах евреи отомстили полякам за многолетний польский антисемитизм, когда они руководили новым коммунистическим Управлением безопасности.

Союзники также совершили акты Холокоста по отношению к немцам и японцам: Хиросима и Нагасаки, стратегические бомбардировки Германии, выселение немцев из восточной Германии и Чехословакии – тот же Холокост

Для нацистов евреи не были главным, или, по крайней мере, единственным расовым врагом; геноцид славян (поляков, сербов, белорусов, русских, и т.п.) по масштабам превосходил Холокост.

Различные формы оправдания Шоа:

Миф о том, что евреи сами виноваты в Шоа. Варианты этого мифа: (а) евреи не сопротивлялись, чем поощрили нацистов к их уничтожению; (б) зло, которое евреи причинили Германии (Польше, Чехословакии, Румынии, и т.д., и т.п.) оправдывает их уничтожение; (в) евреи вовремя не ассимилировались с окружающим населением, вот их и уничтожили.

Мифы о (а) сионистско-нацистском сговоре; (б) сионистско-коммунистическом сговоре.

«Если бы победил Гитлер – не пролилась бы кровь палестинцев» (из листовки распространявшейся в Дурбане, ЮАР, во время Всемирной конференции против расизма в 2001 году). Миф о Гитлере как о борце против «британско-еврейского сионистского проекта».

Избирательное отрицание Шоа: убеждение «В Холокосте участвовали все, кроме нашего народа». В современной Европе, особенно в Восточной Европе память о Шоа используется как средство межнациональной борьбы («Это не мы сделали! Это наши соседи!»; румыны обвиняют венгров; венгры – румын; поляки – украинцев; украинцы – поляков, и т.д.).

Проекция Холокоста на других, например, на Израиль (самый распространенный миф такого рода – миф о холокосте арабского народа Палестины); злоупотребление образами Холокоста (выражения «холокост абортов»; «СПИД-холокост», итп.).

Наша главная задача – опровержение доводов негационистов, отрицателей Холокоста и защита правильной исторической концепции этого события. Прежде чем мы перейдём к разбору их основных аргументов, нам стоит рассмотреть несколько предварительных вопросов.

О терминах

(а) Как называть явление, о котором мы пишем?

Публикации 1970-1980-ых годов называли отрицателей Шоа ревизионистами. Этот термин нельзя назвать удачным. Ревизия, пересмотр устоявшихся исторических знаний – нормальное явление в исторической науке; ревизия допустима, когда вновь найденные документы или развитие наук об обществе и человеке позволяют или даже заставляют ученых пересмотреть старое знание. Значительная часть труда историков – это ревизия существующих знаний. Что же касается отрицателей Холокоста, то никто из них не начал опровергать его историчность вследствие того, что он обнаружил новые документы, или в результате новых открытий, сделанных в других областях исторической науки, либо в социологии, демографии, антропологии и т.п. Все отрицатели начинали с задачи обелить нацистов или очернить евреев как лжецов и только после этого начинали подбирать «аргументы». Задача отрицателей – политическая, а не выяснение истины; значительную часть их писаний составляют актуальные политические проблемы, например, место Израиля на карте мира и его политика, что едва ли может быть отнесено к сфере исторической науки. Для отрицателей Холокоста мы, следуя французской историографии 1990-ых годов, будем использовать термин «негационисты».

(б) Что мы называем терминами «Холокост» и «Шоа»?

Под Холокостом (Шоа) в исторической науке понимается намеренное и организованное убийство нацистами и их помощниками 5 100 000-6 300 000 (по разным оценкам) евреев в годы Второй мировой войны с использованием различных средств, включая газовые камеры в специально построенных для этого лагерях уничтожения. Соответственно, негационист – это тот, кто отрицает убийство пяти или шести миллионов евреев, или существование газовых камер и лагерей уничтожения, или «авторство» немецких нацистов или намеренность нацистского геноцида.

Негационисты утверждают, что история Холокоста в современном мире – это догма, подобная религиозной, и евреи якобы не позволяют ревизовать ее, не дают изменить в ней одну йоту. Это не так. Исправления в исторический нарратив о Холокосте вносились и продолжают вноситься, ревизия истории Шоа происходила и происходит. В середине 1980-ых-начале 1990-ых годов, например, была пересмотрена в сторону уменьшения оценка числа жертв Освенцимского лагерного комплекса. На Нюрнбергском процессе над главными нацистскими преступниками в 1946 году было названо число погибших в Аушвице и его лагерях-спутниках – четыре миллиона человек. Эта оценка некритически воспроизводилась в литературе 1950-ых и 1960-ых годов. В последующие годы были сделаны более аккуратные оценки числа жертв Освенцима. Последняя из них сделана польским историком Францишеком Пипером в 1991 году. Пипер оценивает число убитых в Аушвице и лагерях-спутниках как 1 100 000 человек, из них 960 000 составляют евреи. Такой пересмотр не является формой отрицания Шоа, это – работа учёного.

В принципе, современная историография Холокоста склонна снизить значение лагерей уничтожения в нацистском геноциде и подчеркнуть роль других методов массового убийства, в особенности, массовых расстрелов айнзацгруппами СД и другими формированиями на советских территориях, в Югославии и Польше.

Другой пример. Ранняя историография Второй мировой войны исходила из постулата, что у нацистов был заранее разработанный план тотального уничтожения всех евреев; уничтожение евреев вытекало из самой нацистской идеологии. Сегодня значательная часть историков не разделяет этого мнения. Возникшая в 1980-ые годы функционалистская школа историков отрицает существование такого плана, равно как и такого пункта в нацистской идеологии. Функционалисты (Мартин Броссат, Ганс Моммзен, Кристофер Браунинг и др.) считают, что нацисты прибегли к массовому уничтожению евреев, стокнувшись с невозможностью достичь обещанного ими «окончательного решения еврейского вопроса» другим способом. В настоящее время обе школы – идеологическая и функционалистская – сосуществуют. У сторонников идеологической школы (Шауль Фридлендер, Эберхард Еккель, большинство израильских историков) имеются свои убедительные аргументы в пользу теории заранее разработанного плана и опровергающих функционалистскую концепцию. Однако никто, в том числе историки старой школы, не называет функционалистов негационистами – функционалисты не отрицают нацистский геноцид, они лишь считают, что намерение уничтожить всех евреев оформилось у нацистов уже в процессе войны.

Стоит ли «отрицать отрицание»?

Нужно ли опровергать построения отрицателей Холокоста? Или же к негационизму следует относиться как к безобидной игре ума, так же как к писаниям Фоменко и Носовского или Иммануила Великовского?

Вопрос это непростой. Отрицание Шоа – это не только форма антисемитизма, у него есть ещё несколько аспектов. В частности, негационизм можно рассматривать как проявление современного отрицания науки или недоверия к ней. В 1990-ые и 2000-ые годы в жизнь вступило поколение, разочарованное в культуре последних двух столетий. Оно разочаровано не только в политических и философских идеях предыдущей эпохи, таких как социализм или атеизм, но и в науке. Проявлением недоверия к науке в наше время является, например, стремление лечиться не у врачей, а у «целителей», присущее какой-то части нового поколения.

Полемика историков с негационистами невольно превращает негационизм в одну из легитимных гипотез и ставит отрицание Шоа на один уровень с нормальной исторической наукой; негационисты становятся равноправными участниками исторической дискуссии. Не слишком ли много чести псевдоученым? Ставить на одну доску историческое исследование Холокоста и негационизм – это всё равно, что ставить на одну доску современную хирургию и знахарство. Надо ли полемизировать со знахарями? Сколько ни пропагандируй медицинские знания, какая-то часть нуждающихся в лечении будет обращаться за помощью к безграмотным целителям (кстати, далеко не все из них безграмотны, некоторые имеют неплохое медицинское образование).

Однако знахарство, а ещё больше пропаганда знахарства социально опасны. Чем больше людей будет, поддавшись этой пропаганде, избегать профессиональных врачей – тем больше смертных исходов будет там, где болезнь можно было бы вылечить. Нечто похожее и в случае с негационизмом. Отрицание Холокоста порождает антисемитизм в тех группах населения, которые антисемитизмом не заражены, содействует его распространению; оно снимает вину с нацизма, героизует нацизм и тем содействует популярности и расширению неонацистского движения. Негационизм также социально опасен, и бороться с ним надо.

Ввиду этого, дальнейший вопрос –

Надо ли запрещать негационизм?

Надо ли отдавать отрицателей Шоа под суд, как это делают в Германии и Франции?

Запрет выражать вслух мнение, даже ошибочное, а тем более наказание за выражение своего мнения – противоречит принципу свободы слова, принятому в современном западном мире. В США отрицателя Холокоста невозможно привлечь к судебной ответственности – такое судебное преследование противоречило бы 1-й поправке к Конституции США. В Германии – и это случай особый – отрицание Шоа рассматривается как форма неонацистской пропаганды, роняющая достоинство Федеративной Республики в мире, и поэтому преследуется в судебном порядке. В некоторых других странах, таких как Канада или Франция, негационизм рассматривается как оскорбление людей, переживших Холокост, а также евреев в целом. В 1990 году во Франции был принят закон Гейссо, криминализующий отрицание Холокоста (многие историки, в том числе и Дебора Липстедт, выдержавшая судебный процесс, затеянный против нее профессором-негационистом Дэвидом Ирвингом, осудили принятие такого закона).

В применении против отрицателей Шоа судебных санкций есть и еще один негативный эффект – отрицатели приобретают ореол мучеников. Русско-израильский публицист Антон Носик пишет об этом эффекте: «Преследуемый становится звездой, знаменитостью, его труды получают почетный статус запретного плода, а аргументы его противников заведомо не воспринимаются всерьез, раз уж они выслали на диспут вместо себя полицейских с дубинками» (цит. по Отрицание отрицания, или Битва под Аушвицем: Дебаты о демографии и геополитике Холокоста, составители: Альфред Кох, Павел Полян, С. 79). Борьбу с отрицанием Холокоста с привлечением судебных органов негационисты прозвали «новая инквизиция» – хлёсткое выражение привилось.

Однако даже суды над отрицателями Шоа там, где они проводятся, непохожи на инквизицию. Вопреки распространенному мнению, привлечь негациониста к суду и тем более осудить его – очень непростое дело. На пути у правосудия здесь встаёт множество трудностей: например, суд должен установить, каковы были цели отрицателя Холокоста; распространяет ли он заведомо ложные сведения или он искренний «борец за правду», и т.д. Так, знаменитый канадский негационист Эрнст Цюндель был осужден в 1985-1988 годах к пятнадцати месяцам тюрьмы, поскольку удалось доказать, что он сам не верил в то, что Холокоста не было, т.е. что он распространял заведомо ложные сведения, имевшие целью ввести в заблуждение, оскорбить достоинство бывших жертв нацистского геноцида и возбудить межэтническую вражду. Цюндель подал апелляцию в Верховный суд Канады; апелляция оказалось удачной, в 1992 году Верховный суд признал приговоры в первых двух инстанциях нарушающими законы о свободе слова и неправомерными. В конце 1990-ых годов Цюндель снова оказался под судом – на сей раз за распространение антисемитских материалов через интернет. Закон Гейссо, принятый во Франции, оказался неэффективен: негационисты начали прибегать к эзопову языку, сменили манеру выражения, и привлечь к суду их стало невозможно.

О том, какие проблемы и трудности возникают в деле привлечения к суду отрицателей Холокоста, можно посмотреть в книге Robert Andrew Kahn, Holocaust Denial and the Law: A Comparative Study. New York: Palgrave Macmillan, 2004.

Итак, поскольку привлекать негационистов к судебной ответственности трудно, и сама эта идея противоречит принципу свободы слова; а всё-таки, отрицание Холокоста социально опасно и оскорбительно для евреев – как тех, кто пережил нацизм, так и тех, кто чтит память шести миллионов, то нам следует заняться опровержением доводов отрицателей Холокоста, «отрицанием отрицания»; на слово следует ответить словом.