Шуламит Копелиович●●Иудаизм – дело семейное
(Разработка для проведения занятий с детьми в семье или разновозрастной группе) Характер материала: Лекция/выступление/публикация |
Предисловие
(Материал также опубликован на сайте «Место встречи»)
В этой разработке представлены идеи семейных творческих занятий по иудаизму, которые призваны дать ребенку ощущение живой сердечной связи с еврейскими ценностями, поставить его в центр событий, описанных в Танахе, и вызвать на откровенный диалог с текстом. Творческое пространство, которое отводится ребенку в этих занятиях, гораздо шире, чем в процессе раскрашивания сюжетных картинок или традиционных праздничных предметов (ханукальных подсвечников и пасхальных блюд). Неожиданные, но очень простые формы лишь дают толчок, слегка очерчивают поле деятельности ребенка и направляют его фантазию — остальное в руках маленького автора и художника! Мне хотелось поделиться удивительным ощущением искренности, которое возникает благодаря таким творческим проектам. Увлекается не только ребенок, но и взрослый: сбрасывает напряжение и открывает для самого себя какие-то новые «детские» грани иудаизма, которых, наверное, не хватает ему самому…
Задания могут быть легко адаптированы к различным ситуациям: индивидуальные занятия с ребенком или с несколькими детьми в семье, семейная поездка, встреча нескольких семей, школьный вечер для родителей и детей. При творческом использовании эти идеи подходят к любой ситуации, где взрослые и дети могут взаимодействовать, обогащая и радуя друг друга.
Мой старший сын рисует дни Творенья.
Со света начинает, с Берешит!
Свободою, игрою, напряженьем
Он сам свою Вселенную вершит.
В ней ясен свет, а тени непроглядны,
И больше солнца рыжий апельсин.
Серьёзный, увлеченный, ненаглядный,
Гуашью перемазанный, мой сын!
Во мне же — гордость, страх и умиленье
Сливаются в цветные ручейки:
Господь, не предавай свое Творенье,
Послушайся мальчишеской руки!
Открой ему свой мир святым и ясным,
Каким его нарисовал малыш:
Семь дней Творения, семь пятен свежей краски -
Прими их как молитву и услышь…
Это стихотворение и рисунки, о которых в нем идет речь, появились на свет 8 лет назад, когда нашему старшему сыну было три года. Мы очень волновались, как мы будем его воспитывать в религиозном плане. В детстве наши познания о религиозном воспитании сводились к описанию воскресной школы Тома Сойера[1]. Как мы сможем передать детям то, что мы сами еще не очень хорошо усвоили? Как мы сможем научить их тому, чего не умели в детстве? Ведь мы пришли к религии во взрослом возрасте и какими-то взрослыми путями — думали, спорили, принимали решения, падали и вылезали из кризисов, в чем-то себя ломали. Но для религиозного воспитания детей в семье все это как-то не подходит. И самое главное, у нас сформировалась очень сложная и противоречивая картина мира, а маленькому ребенку нужна ясность (во всяком случае до тех пор, пока у него не появятся свои собственные вопросы и сомнения — вот тогда наша сложность может очень пригодиться!). Я помню, что когда мы пришли записывать малыша в садик, нам стали объяснять:
- зе ган дати, ве зе ган хаци-дати (это садик религиозный, а это полурелигиозный)
На что мой муж Дима ответил глубокомысленным вопросом:
- ве еш лахем ган ле дати хацуй? (а нет ли у вас садика для человека религиозного, расщепленного надвое?)
Мы по-хорошему завидовали религиозным родителям, обладающим очень целостным мировоззрением, глубокой искренней верой, на которой строится их общение с детьми и домашний уклад. При этом было понятно, что чисто механическое копирование их интонаций или каких-то отдельных воспитательских приёмов — дело бесполезное и даже опасное. Одна тряхнула рукавом, и у неё — пруд с лебедями, а другая вроде бы сделала то же самое, но только косточки из рукава посыпались. Всё должно идти из глубины души — иначе неминуемо проскальзывает фальшь. А вот совместные творческие проекты — рисунки, поделки, инсценировки, связанные с ТаНаХом, верой, еврейской традицией, мидот (качествами характера) — создавали у нас какое-то ощущение внутренней правды и глубины.
Сначала мне казалось, что обращение к творческому началу — это некоторая вынужденная мера, позволяющая как-то восполнить недостающую нам целостность и отсутствие религиозного детства. Но постепенно выяснилось, что и самые симпатичные нам религиозные с детства родители и учителя тоже ищут живые самобытные формы. Многие из них чувствуют, что того, к чему они привыкли в родительском доме, не хватает, чтобы удержать современных детей в лоне иудаизма. То есть как-то получается, что наши скромные поиски верной ноты сливаются с мощным движением за укрепление, очищение и одухотворение еврейской семьи, которое захлестывает сейчас иудаизм самых разных направлений как потоки в Негеве (כאפיקים בנגב…).
Главным открытием оказалось для меня осознание того, насколько ошибочны любые представления о религиозном воспитании как о процессе создания יש מאין (что-то из ничего), в котором нужно из себя, Большой и Знающей, перелить-передать-впихнуть-воткнуть-втиснуть правильные убеждения-привычки-обряды в ребенка, маленького и вместительного. И в таком случае, если у тебя чего-то не хватает — например, внутренней силы и убежденности, — ребенку уже этого взять неоткуда. Но на самом деле в душе ребенка уже потенциально заложены мощные силы, которые позволяют ему выстроить прочную связь с Богом, наше дело их разбудить, очистить, направить. Иными словами, мы не инженеры его души («все спроектирую, рассчитаю, выберу стройматериалы и построю по своим чертежам»), а ответственные и грамотные садовники (пардон, сравнение не оригинальное). Разница огромная. В первом случае ошибка в расчетах фатальна, всего не предугадаешь, и по чертежам все равно никогда ничего не выходит. Такой «инженерный» подход создает чудовищное душевное напряжение. В случае садовника тоже есть напряжение, но иного свойства: успеть сразу множество разнообразных насущных дел, не упустить первых тревожных признаков возникающих серьезных проблем, постараться разглядеть, куда направляются живые побеги и, когда надо, вовремя подправить. Если что-то выходит не так, всегда есть надежда, что в потоке свежих жизненных сил еще вырастут и выправятся ростки-заморыши, надломленные ветки или слишком бурные всходы. А вот если мы увлечены своими архитектурными идеями, есть страшная опасность потерять связь с этими живыми силами…
- Воля ребенка ясна и чиста, и также чисто его понимание мира. То есть зерно познания, заложенное в нём природой, — это зерно здоровое, поэтому любая воспитательная работа должна заниматься охраной этого здорового зерна гораздо больше, чем его развитием, как это чаще всего принято. Когда воспитание направлено, прежде всего, на то, чтобы оберегать изначальную чистоту детского дара, этого запаса радости, данного человеку, тогда и развитие ребенка происходит успешно. Исполненные верой мысли, свет осознания божественного величия, ясное понимание наших отношений с Богом, уверенность в Его существовании, цельность и прямота в их истинной глубине — все это сокровенные достоинства детства. Лишь безгрешные уста могут выразить эти достоинства в их чистой сути, не требующей детального логического понимания, которое мы ошибочно называем ясным и точным. Слова Бога живого — в устах детей и младенцев; такова основа мироздания, фундамент культуры, путь к спасению души и улучшению общественной жизни. Это тайна, открытая Израилю, её понимание во многом прояснилось в изгнании, где любовь к детям, изучающим Тору, достигла наивысшей степени. С началом национального возрождения мы должны вернуться к этому основному положению во всей силе его святости.
А теперь — к делу. Я попыталась не только собрать конкретные идеи, но и объяснить какие-то основные принципы, которые позволят родителям генерировать новые идеи, подходящие именно их семье. Кроме этого, я стараюсь, где возможно, предложить какие-то вариации и способы адаптировать материал к разным ситуациям.
Чтобы создалась крепкая душевная связь с заповедями,
ребенок должен видеть самого себя «внутри» этих заповедей
Многие педагоги и раввины, работающие с подростками, оставившими иудаизм, замечают, что достаточно редко встречаются случаи полного атеизма или отрицания правильности самих законов иудаизма. Подавляющее большинство молодых людей не замахиваются так высоко, а просто не чувствуют, что им лично это нужно. Они не могут найти своего места в этих правильных истинах. Рав Йехиэль Якобзон описывает мальчика, который на патетический вопрос учителя «Так что может быть важнее святой Торы?» со злостью ответил «Чолнт!» (шаббатнее жаркое). Распутывая ниточку обид маленького упрямца, рав Якобзон выяснил, что дома каждый шаббат от мальчика требуется подготовить серьезное выступление — двар Тора (рассказ о недельной главе), а когда он рассказывает, папа уплетает себе свой чолнт. Рав попытался убедить мальчика, что если его отцу предложат тарелку чолнта вместо похода на урок Торы, папа, конечно, выберет Тору. А мальчик уныло ответил: «Так это же его Тора важнее чолнта, а не моя…»
Один из принципов, который мы приняли за основу: не стоит слишком полагаться на слова и декларации и уж конечно не на наказания; надо стараться как можно чаще и ярче показывать детям их самих уже выполняющими заповеди красиво и с радостью. Мы сделали дома свой семейный сидур на шаббат, иллюстрированный фотографиями наших детей: зажигание свечей, кидуш, трапезы, благословения. И процесс съемок, и оформление страничек вызвало всеобщий энтузиазм. До сих пор дети любят листать его и показывать гостям. Мы использовали готовую папку с прозрачными кармашками, в которые вкладываются листы. Но можно взять и обычный альбом для рисования. Кстати, сейчас в книжных магазинах продается уже готовый сидур, где на каждое благословение отведено специальное место для фотографии ребенка: «מודה אני. תמונות אישיות בסידור», издательство ספריית בית אל.
Использование готового сидура, где остается только вклеить фотографии, сокращает время на подготовку, но лишает возможности сделать по-своему вместе с детьми.
В нашем домашнем сидуре мы пошли дальше иллюстрирования заповедей. Сидур собственного изготовления оказался очень тонким инструментом влияния на детей. У нас есть, например, гимн «Эшет Хайиль» (Кто найдет добродетельную жену?) с нашей свадебной фотографией на первой странице — так подспудно доносится до детей некоторая очень важная идея. Остальные стихи гимна разыгрывают на фотографиях наши дочки: для этого пришлось и в винограднике сфотографироваться, и всех кукол одеть в шелка, и за хлебом сбегать. Время, конечно, на это ушло, но сам процесс оказался просто упоительным. А главное — далекие затверженные слова обрели реальный смысл.
Ещё мы разыграли и сфотографировали две сценки по притче о двух ангелах, сопровождающих еврея из синагоги. На одной фотографии дети изобразили дом, где все ссорятся и стол завален запрещенными в шаббат предметами (мукце), кстати, заодно еще и повторили шаббатние законы. А на второй фотографии — накрытый стол, все нарядные и умиротворенные.
Когда мы с молитвы вернемся домой,
Два ангела встретят нас — Добрый и Злой;
И если мы в ссоре, а дома бардак,
То Чёрный доволен: «Всегда будет так!!!»
А Белый сквозь слёзы промолвит: «Амен…»
Но если никто не устраивал сцен,
Всё быстро собрали, сложили, помыли,
Нигде не осталось ни злости, ни пыли,
Цветы на столе, и готова еда,
Пусть Белый воскликнет: «Так будет всегда!!!»
А Чёрный пусть злится и строит нам рожи.
Ничуть не боимся! Мы САМИ всё можем[2]!
Через такой сидур можно даже осторожно подступаться к особенно острым и взрывоопасным проблемам. Так, например, у нас есть странички, где мы пытались каким-то образом уменьшить накал братской ревности. Каждый из детей написал или продиктовал свой «двар Тора» соответственно возрасту и украсил свою собственную страничку; на фотографиях старший сын заснят с взрослым изданием Торы, а младшие — с детскими книжками с картинками по недельной главе. Мамин короткий «двар Тора» — об умении слушать и слышать друг друга, а рядом две «скрижали» нашего шаббатнего стола:
- Начинаем рассказывать от младшего к старшему, иначе младших никто не услышит;
- Нельзя ни в коем случае выкрикивать: «это все уже знают!»
Не то чтобы после этого все ссоры за шаббатним столом волшебным образом исчезли, но уже создан для детей и с помощью детей некоторый образ того, какими мы хотим видеть наши шаббатние трапезы, да и вообще наши отношения.
Варианты
- Можно сделать свою семейную книгу праздников, основанную на том же принципе — дети главные герои исполнения заповедей. Все декорации и атрибуты (и сукка, и шофар, и пасхальное блюдо) естественным образом в свой срок появляются дома.
- Мы делаем свой сидур постепенно, то и дело возвращаясь к нему (особенно в каникулы). То забываем о нем, то увлекаемся снова. Если такие долгоиграющие проекты не получаются, все эти идеи (и много других) можно осуществить и отдельно, без сидура, просто как плакаты или картинки.
А еще очень хороший способ — использование детских рисунков. У нас в общине «Маханаим», Маале-Адумим, был издан сборник шаббатних песен, иллюстрированный детскими рисунками (компьютерная графика Иры Росиной, песни разучивал с детьми Авидан Мадар, координатор — Лена Гальперина).
Даже если (и особенно если…) у нас самих страшно много творческих идей,
очень важно уметь услышать что-то ценное у ребенка и развить именно его идею
В моем родительском детстве (то есть когда у нас был ещё только один ребенок), 90 % сил, вырабатываемых моей педагогической железой, уходило на то, чтобы придумывать, занимать, выстраивать какие-то разнообразные виды деятельности для малыша. Это очень хорошо, что у нас достаточно быстро стали прибавляться объекты для воспитательского воздействия, а то бы старший, наверно, не выдержал такого массированного творческого напора. Со временем, другие ценности вышли на первый план: уметь услышать то, что действительно думают дети, вытянуть наружу их собственные идеи и придать им особую ценность в глазах самих же детей, дождаться их решений, дать им сделать по-своему. Все, что представлено в этой главе, выросло из случайно промелькнувших фраз нашей дочки Ханочки, которые могли бы так и остаться незамеченными.
Разговор звезды и песчинки
Папа рассказывал про обещание многочисленного потомства, данное Аврааму. Оно сравнивается по количеству со звездами и морским песком. Наша Ханочка (2 класс), которая уже твердо усвоила, что все мы и есть прямые потомки Авраама, философски заметила, что она предпочитает быть звездочкой, а не песчинкой. Можно было бы просто посмеяться и оставить это на уровне милой семейной шутки, но мы постарались помочь Ханочке сначала раздуть эту искорку в детский «двар Тора».
'ושמתי את זרעך כעפר הארץ אשר אם יוכל איש למנות את עפר הארץ גם זרעך ימנה' (בר' יג, טז). 'ויאמר הבט נא השמימה וספר הכוכבים אם תוכל לספר אתם ויאמר לו כה יהיה זרעך' (בר' טו, ה).
יש פסוק בתורה האהוב עליי. הוא מדבר על כוכב וגרגיר חול, ואימא שלי אמרה לי שבהדלקת נרות היא מתפללת, שהילדים שלה יהיו כמו הכוכבים שמשתדלים להאיר. ואבא אמר לי שיש מדרש שמספר, איך ה' אומר לאברהם: 'תצא מן האוהל ותסתכל על החול. אתה רואה כמה הרבה גרגירים יש? ככה יהיו הבנים שלך'. ויש עוד מדרש שאומר: כשבני ישראל מקיימים את המצוות הם כמו הכוכבים, וכשבני ישראל לא מקיימים את המצוות, אז הם נקראים גרגירי חול. ואני נהניתי משני הסיפורים. אז גם דמיינתי, איך כוכב מדבר עם גרגיר חול ואומר לו: 'גם אתה יכול להאיר'.Потом получился маленький и очень простой спектакль, в котором веселая бумажная звездочка вела очень содержательную беседу с желтым шариком-песчинкой и уговаривала его ничего не бояться и подниматься наверх: «Вот увидишь, и ты можешь светить!» Хана показала его на своем дне рождения и предложила девочкам сделать открытку: одна половинка синяя — на нее надо было наклеить звездочки, а вторая — желтая, и на нее надо было наклеить маленькие круглые наклейки. Только поставить под прямым углом — и герои вполне могут разговаривать.
Еще одна творческая идея возникла за шаббатним столом в разговоре о Йосефе. В Ханином рассказе промелькнула фраза о том, что жизнь у него была полосатая как рубашка. Наш теплый отклик на эту оригинальную для ребенка мысль подстегнул ее неугомонную фантазию. Она стала придумывать, какие цвета соответствуют тем или иным событиям из жизни Йосефа (серая полоска — тюрьма, золотая — годы правления в Египте, и т. д.) Потом мы постарались не дать этой теме потухнуть, и прямо в моцей шабат предложили Хане все это нарисовать красками и подписать на каждой полоске события, а дальше она уже и стихи добавила (на ура!)
Идею с рубашкой очень легко осуществить даже в группе детей, и стихи можно использовать (детское творчество заразительно). Конечно, такие тонкие аристократические идеи, как диалог песчинки и звезды, проскакивают не так уж часто, но какое-то постоянное движение в этом направлении мы стараемся поддерживать. Главное — завести разговор (пусть даже на основе стандартной школьной двар тора) — услышать какую-то интересную мысль ребенка и раскрутить ее — помочь ребенку запечатлеть ее в рисунке или поделке. Нам иногда возражают, что в садиках делают достаточно поделок. Конечно, из садиков дети приносят домой тонны разукрашенных (но все же в чем-то однотипных) коробочек для цдаки, пластилиновых Синаев, картонных ковчегов и т. д. Конечно, относиться к ним надо с полным уважением, и ставить их надо на самое видное место. Но все равно это творчество, придуманное взрослыми. И оно не заменит того, что дети действительно придумывают сами и делают с мамой и с папой, потому что им нужна не поделка, а эта живая тройная связь родители-дети-Бог (третий элемент можно назвать иудаизм, традиция, ценности — кому как ближе). Вечная беда самых правильных истин: они слишком быстро навязают в зубах.
|
